В окно заглянул молодой парень, и я, резко дернувшись, вскочила со сбитой шапкой набекрень.
Вид у меня был такой, словно бы меня окатили ледянной водой и я пыталась поймать воздух.
- Вы откуда?
- Из Москвы.
- С какой целью там находились?
- Живем там.
Погранец то ли удивился, то ли наоборот - в чем-то убедился. На лице бегал мыслительный процесс, который он пытался спрятать за движениями рук, указывающих на то, что надо открыть. Висела пауза, во время которой я, пытаясь как-то уложить волосы, бегала и нажимала кнопочки бардачков и всяких подлокотников, показывая содержимое. Параллельно, роняя перчатки и шарфы, пыталась проснуться и продрать глаза.
- Куда едете?
- В Луганск.
Погранец был молодым и придирчиво, без улыбки, смотрел на происходящее. Машина была под завязку, набитая всем подряд - памперсы, матрасы, челночные пакеты с вещами. Повсюду какие-то штаны, детские комбинезоны.
- Зачем в Луганск?
- В гости.
Парень то ли удивился, то ли нет. Но мы были спокойны, как слоны. Женька считает, что у меня был такой вид, что погранцу стал просто меня жалко, и поэтому нас не мучали доставанием всего из машины и досмотров каждой щели, что в последнее время стало обычной процедурой на Гуково.
Как вдруг он участливо посмотрел на нас:
- Хорошей дороги и удачи!
Дорога была в тумане, что некоторые машины даже не ехали и стояли на обочине. Не видно ни полос, ни поворотов - ничего. Молоко, что только лошадка и ежик услышат друг друга.
Мы крались по убитым дорогам ЛНР медленно.
Мы на месте, все хорошо.
Journal information